Театрализованное представление «Василий Тёркин» (по мотивам поэмы Александра Трифоновича Твардовского)
Действующие лица:
Рассказчик Василий Тёркин
Фриц
Смерть
Первый Солдат
Второй Солдат
Несколько пробегающих с орудием солдат
На первом плане слева и справа заснеженные деревья. На втором плане сугробы, противотанковые кресты и лес вдалеке.
Рассказчик. Теркин – кто же он такой?
Скажем откровенно:
Просто парень сам собой
Он обыкновенный.
Впрочем, парень хоть куда.
Парень в этом роде
В каждой роте есть всегда,
Да и в каждом взводе.
На сцену выходит Теркин, отдавая честь.
Василий Тёркин. Разрешите доложить
Коротко и просто:
Я большой охотник жить
Лет до девяноста.
Раз война – про всё забудь
И пенять не вправе.
Собирался в дальний путь,
Дан приказ: «Отставить!»
Грянул год, пришёл черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за всё на свете.
От Ивана до Фомы,
Мертвые ль, живые,
Все мы вместе – это мы,
Твой народ, Россия.
И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.
Тут не скажешь: я – не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.
На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела – грудь на грудь,
Драка – значит, драка.
Раздается свист снарядов и рёв моторов.
Рассказчик. Вышел Теркин спозаранку,
Глянул – вот ядрена вошь –
Прут немецких тыща танков…
Василий Тёркин. Тыща танков? Ну, брат, врёшь…
Рассказчик (Тёркину). А с чего мне врать, дружище?
Рассуди – какой расчёт?
Василий Тёркин. Но зачем же сразу – тыща?
Рассказчик. Хорошо. Пускай пятьсот.
Василий Тёркин. Где ж, пятьсот? Скажи по чести,
Не пугай, как старых баб.
Сколько танков? Триста? Двести?
Рассказчик. Повстречай один хотя б…
Из-за деревьев выезжает фашистский танк.
Рассказчик. А тем часом издалёка,
Глухо, как из-под земли,
Ровный, дружный, тяжкий рокот –
Это с запада к востоку
Танки вражеские шли.
Низкогрудый, плоскодонный,
Отягчённый сам собой,
С пушкой, в душу наведённой,
Страшен танк, идущий в бой.
Василий Тёркин. Что ж, в газетке лозунг точен;
Не беги в кусты да в хлеб.
Танк – он с виду грозен очень,
А на деле глух и слеп.
Хоть и страшно, да не струшу
И в кусты не побегу,
Клятву сердца не нарушу
И пути не дам врагу.
Пусть всего одна граната,
Но и той не будет рад.
Теркин ложится, присматривается. Слышен звук приближающегося танка (виден на экране).
Василий Тёркин. Свой гостинец от солдата
Получай, фашистский гад! (Имитирует бросок гранаты, танк на экране загорается и останавливается.)
Рассказчик. Лязгнул танк, остановился,
Пламя пляшет на броне.
Видит Тёркин, люк открылся.
Не конец еще войне!
На экране у танка открывается люк из него выбирается фриц, якобы идущий на Тёркина.
Рассказчик. Вылез фриц – силён и ловок,
Ладно скроен, крепко сшит,
И стоит, как на подковах,
Не пугай – не побежит.
Сытый, бритый, бережёный,
Дармовым добром кормлённый,
На войне, в чужой земле
Отоспавшийся в тепле.
Василий Тёркин. Вот он – в полвершке – противник.
Носом к носу. Теснота.
До чего же он противный –
Дух у немца изо рта.
Тёркин стреляет во фрица, тот падает.
Василий Тёркин. Ты куда спешил – к хозяйке?
Матка, млеко? Матка, яйки?
Оказать решил нам честь?
Подавай! А кто ты есть,
Кто ты есть, что к нашей бабке
Заявился на порог,
Не спросясь, не скинув шапки
И не вытерши сапог?
Со старухой сладить в силе?
Подавай! Нет, кто ты есть,
Что должны тебе в России
Подавать мы пить и есть?
Кто ж ты есть? Мне толку нету,
Чей ты сын и чей отец.
Человек по всем приметам, –
Человек ты? Нет. Подлец!
Из-за кулисы выбегает другой фриц и бросается на Тёркина.
Рассказчик. Кровь – сосульками. Однако
В самый жар вступает драка.
Немец горд. И Тёркин горд.
Бьётся Теркин, держит фронт.
Защищая дело право,
Он в февральской вьюжной мгле
Страшный бой ведёт, кровавый,
Смертный бой не ради славы,
Ради жизни на земле.
Василий Тёркин (одолевая немца). Получил своё, каналья?
Сдох? Теперь валяйся тут!
Наша кончилась баталья.
Скоро Гитлеру капут!
Фриц из последних сил достаёт пистолет и стреляет в Тёркина, потом откидывается на спину, имитируя смерть. Тёркин идёт, шатаясь в стороны, потом тоже падает.
Рассказчик. Тёркин вдруг вперёд подался,
Оступился на бегу,
Чёткий след его прервался
На синеющем снегу…
Тёркин падает посреди сцены. Под звук пулеметных очередей и разрывов снарядов на сцену выбегают мужественные русские солдаты с криками «Ура!», которые пробегают мимо лежащего Тёркина и скрываются за кулисами. Шум битвы удаляется и постепенно совсем смолкает.
Рассказчик. За далёкие пригорки
Уходил сраженья жар.
На снегу Василий Тёркин
Неподобранный лежал.
Снег под ним, набрякши кровью,
Взялся грудой ледяной.
Смерть склонилась к изголовью.
Появляется Смерть с косой, наклоняется над Тёркиным. Слышен спецэффект метущей вьюги.
Смерть (протяжно). Ну, солдат, пойдём со мной.
Я теперь твоя подруга,
Недалёко провожу,
Белой вьюгой, белой вьюгой,
Вьюгой след запорошу.
Василий Тёркин (с трудом приподнимаясь). Хоть и шибко замерзаю
На постели снеговой,
Но не звал тебя, Косая,
Я солдат еще живой.
Смерть. Да не бойся, не обижу! (Протягивает руки к Тёркину, который из последних сил пытается отползти.) Полно, полно, молодец,
Я-то знаю, я-то вижу:
Ты живой, да не – жилец.
Мимоходом тенью смертной
Я твоих коснулась щёк,
А тебе и незаметно,
Что на них сухой снежок.
Моего не бойся мрака,
Ночь, поверь, не хуже дня…
Василий Тёркин. А чего тебе, однако,
Нужно лично от меня?
Смерть (противным, заискивающим голосом). Нужен знак один согласья,
Что устал беречь ты жизнь,
Что о смертном молишь часе…
Василий Тёркин. Сам, выходит, подпишись?
Смерть. Ты и так на смертном ложе,
Подпишись, и на покой.
Василий Тёркин. Нет, уволь. Себе дороже.
Смерть. Не торгуйся, дорогой.
Все равно идёшь на убыль –
Задувать пора свечу.
Все равно стянулись губы,
Стынут зубы…
Василий Тёркин. Не хочу.
Смерть. А смотри-ка, дело к ночи,
На мороз горит заря.
Я к тому, чтоб мне короче
И тебе не мерзнуть зря…
Василий Тёркин (резко). Потерплю.
Смерть (ласково, заискивающе). Ну, что ты, глупый!
Ведь лежишь, всего свело.
Я б тебя тотчас тулупом,
Чтоб уже навек тепло.
Вижу, веришь. Вот и слёзы,
Вот уж я тебе милей.
Василий Тёркин (зло). Врёшь, я плачу от мороза –
Не от жалости твоей.
Смерть. Что от счастья, что от боли –
Всё равно. А холод лют.
Завилась позёмка в поле.
Нет, тебя уж не найдут…
И зачем тебе, подумай,
Если кто и подберёт,
Пожалеешь, что не умер
Здесь, на месте, без хлопот…
А и встанешь, толку мало, –
В ад кромешный воротясь,
Всё опять начнёшь сначала:
Холод, страх, усталость, грязь…
Ну-ка, сладко ли, дружище,
Рассуди-ка в простоте.
Василий Тёркин. Что судить! С войны не взыщешь
Ни в каком уже суде.
Смерть. А тоска, солдат, в придачу;
Как там дома, что с семьёй?
Василий Тёркин. Вот уж выполню задачу –
Кончу немца – и домой.
Смерть. Так. Допустим. Но тебе-то
И домой к чему прийти?
Догола земля раздета
И разграблена, учти.
Всё в забросе.
Василий Тёркин. Я работник,
Я бы дома в дело вник.
Смерть. Дом разрушен.
Василий Тёркин. Я и плотник!
Смерть. Печки нету.
Василий Тёркин. Я печник!
Я от скуки – на все руки,
Буду жив – моё со мной.
Смерть. Дай ещё сказать старухе:
Вдруг придёшь с одной рукой?
Иль ещё каким калекой, –
Сам себе и то постыл…
Рассказчик. И со Смертью Человеку
Спорить стало свыше сил.
Истекал уже он кровью,
Коченел. Спускалась ночь…
Василий Тёркин. При одном моем условье,
Умереть бы я не прочь…
Я не худший и не лучший,
Что погибну на войне.
Но в конце ее, послушай,
Дашь ты на день отпуск мне?
Дашь ты мне в тот день последний,
В праздник славы мировой,
Услыхать салют победный,
Что раздастся над Москвой?
Дашь ты мне в тот день немножко
Погулять среди живых?
Дашь ты мне в одно окошко
Постучать в краях родных?
И как выйдут на крылечко, –
Смерть, а Смерть, еще мне там
Дашь сказать одно словечко?
Смерть отрицательно качает головой.
Василий Тёркин. Полсловечка?
Смерть. Нет. Не дам.
Василий Тёркин. Что ли зря я замерзаю
На постели снеговой?
Так пошла ты прочь, Косая,
Я солдат ещё живой.
Буду плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда.
Смерть (со злостью). Погоди. Резон почище
Я найду – подашь мне знак…
Василий Тёркин. Врёшь! Идут за мною. Ищут.
Из санбата.
Смерть (недоверчиво оглядываясь по сторонам). Где, чудак?
Василий Тёркин. Вон, по стёжке занесённой…
Из-за правой кулисы выходят два солдата с носилками. Смерть громко и визгливо смеётся.
Василий Тёркин. Что хохочешь во весь рот?
Смерть. Из команды похоронной.
Василий Тёркин. Всё равно: живой народ.
Солдаты останавливаются и оглядываются по сторонам.
Смерть. Не заметят, будь спокоен.
Василий Тёркин. Будем живы – не помрем!
Солдаты останавливаются рядом с Тёркиным. Смерть чуть отходит.
Первый Солдат. Вот ещё остался воин.
К ночи всех не уберем.
Второй Солдат. А и то устали за день,
Доставай кисет, земляк.
На покойничке присядем
Да покурим натощак.
Первый Солдат. Кабы, знаешь, до затяжки –
Щей горячих котелок.
Солдаты присаживаются на Тёркина.
Смерть (злорадно, отходя на задний план). Тяжело тебе, бедняжка.
Потерпи ещё чуток.
Меньше мучился б ты, кабы
Не противился судьбе.
Василий Тёркин. Прогоните эту бабу!
Смерть, не дамся я тебе!
Первый Солдат. Ты смотри-ка, вот так штука!
Второй Солдат вскакивает. Оба солдата склоняются над Тёркиным.
Второй Солдат. Чудно дело – жив солдат!
Первый Солдат. Что ты думаешь?
Второй Солдат. А ну-ка,
Понесём его в санбат.
Торопись, – заждался малый.
Вырубай шинель во льду.
Поднимай!
Солдаты кладут Тёркина на носилки и уносят со сцены вправо.
Смерть. Пиши пропало!
Я за ними не пойду.
С ними парня в одиночку
Мне осилить не суметь.
Так и быть, даю отсрочку.
Рассказчик. И, вздохнув, отстала Смерть.
Смерть исчезает за левой кулисой. После небольшой музыкальной паузы выходит перебинтованный Василий Тёркин на костылях.
Василий Тёркин. И могу вам сообщить
Из своей палаты,
Что, большой любитель жить,
Выжил я, ребята.
И хотя натёр бока,
Належался лежнем,
Говорят, зато нога
Будет лучше прежней.
И намерен я опять
Вскоре без подмоги
Той ногой траву топтать,
Встав на обе ноги.
Хоть фашистов сокрушить
Будет нам непросто,
Победим и будем жить
Лет до девяноста.
Рассказчик. Повесть памятной годины,
Эту сказку про бойца,
Я и начал с середины
И закончил без конца
С мыслью, может, дерзновенной
Посвятить любимый труд
Павшим памяти священной,
Всем друзьям поры военной,
Всем сердцам, чей дорог суд.
Конец.